|
ТЫСЯЧА ДЕВЯТЬСОТ ШЕСТНАДЦАТЫЙ
ГОД Историческое повествование Материалы Истпарта
Среднеазиатского Бюро ЦК ВКП(б) Производство Акционерного
Общества «Восток-Кино» «1916-й год» ВСТУПЛЕНИЕ: Медленно из затемнения появляется (и) застывает с правой стороны кадра титр: - НЕ ЖЕРТВЫ – ГЕРОИ ЛЕЖАТ ПОД ЭТОЙ МОГИЛОЙ НЕ ГОРЕ, А ЗАВИСТЬ… РОЖДАЕТ СУДЬБА ВАША В СЕРДЦАХ… ВСЕХ БЛАГОДАРНЫХ ПОТОМКОВ. В КРАСНЫЕ СТРАШНЫЕ ДНИ СЛАВНО ВЫ ЖИЛИ И УМИРАЛИ ПРЕКРАСНО. ГЛАВА ПЕРВАЯ ТИТР: (ЛУКРЕЦИЙ) СМЕРТНЫЕ ВИДЕЛИ ОПРЕДЕЛЕННЫЙ ПОРЯДОК ЯВЛЕНИЙ В НЕБЕ БЫВАЮЩИХ И ВРЕМЕН ГОДА ЧРЕДУ КРУГОВУЮ, НО НЕ МОГЛИ ОБЪЯСНИТЬ, - ОТЧЕГО ЭТО ВСЕ ПРОИСХОДИТ ИМ ПРЕДСТАВЛЯЛСЯ ОДИН ЛИШЬ ИСХОД, - ВСЕ ПРЕДОСТАВИТЬ … БОГАМ И ДОПУСТИТЬ, ЧТО ПО ВОЛЕ БОГОВ, - ВСЕ НА СВЕТЕ… ВЕРНЕТСЯ … из поэмы «О природе вещей»
- По какому-то мрачному, безграничному простору… - По разбросанным по склонам холмов, - лесам… - Вдоль раскинувшейся у полей и уходящей в виднеющиеся леса, - большой, застывшей воды… - По еле виднеющимся, каким-то мертвым, - расположенным вдали деревушкам… - Полз… - Полз… густой, белый, жуткий туман – над… всей землей… Титр: СТРАШНАЯ СТРАНА - Рассеивался в долине туман… - Ехал по дороге в телеге… мужик пьяный… - Проезжал мимо тяжело наваливающихся, шагающих в воздухе, гигантских крыльев обломанной ветряной мельницы. - Сполз на ходу с телеги, пошел рядом, схватившись одной рукой за оглоблю, по колено в грязи, шатающийся мужик… - Куда-то посмотрел, стащил шапку и горько улыбаясь, закричал пьяный кому-то далеко в сторону… Титр: ВИЖУ ТЕБЯ, МОЯ САМАЯ ХОРОШАЯ ДЕРЕВНЯ В ЖИЗНИ… - Крытая облезлой, повыдерганной соломой, раскинулась невдалеке какая-то путанная жалкая деревушка на косогоре. - А у канавы покосившийся столб, что написано, не видать. - Уже проходит по прогону деревни мужик и сам с собой говорит, ухмыляется… Титр: СТОИШЬ ТЫ ШАЛАВАЯ В СТА ВЕРСТАХ ОТ ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГИ… - Приближался к прогону деревни тот же пьяный мужик с телегой. - Уже по улице деревни едет телега, пробирается по грязи мужик и все говорит, ухмыляется… Титр: ДВЕСТИ ВЕРСТ ОТ УРЯДНИКА… - Смотрела в сторону проезжающего мужика застывшая, как неживая, на крыльце своей хаты, с большим животом какая-то беременная деревенская баба… - Едет телега, пробирается по грязи пьяный мужик и сам с собой говорит, ухмыляется… Титр: ТЫСЯЧ ПЯТЬ – ОТ ЦАРЯ - Где-то у избы отбивал косу и безразлично взглянул на пробирающегося по дороге с телегой пьяного, - голый, только в одних грязных исподниках какой-то взъерошенный, бородатый мужик… - Такая пошла грязь, что опять влез в едва движущуюся телегу мужик пьяный, и стараясь не вывалиться в выбоину с грязью, как-то стащил шапку, перекрестился на деревенскую часовню и проговорил: Титр: В ТАКОЙ ДЫРЕ ТОЛЬКО С ТОБОЙ И ЖИТЬ, ГОСПОДИ! - И с каким-то отчаянием вытянул кнутом мужик – лошаденку… - Хватанула с места телегу неожиданно лошаденка… - Вылетел из телеги и упал мужик в грязь. - Невдалеке лошадь с телегой… - И как будто бы спит в грязи… пьяный мужик. Конец первой части ЧАСТЬ ВТОРАЯ Титр: (пропуск в тексте) - Какой-то хаты крыльцо. А на крыльце сидит и горько рыдает какая-то пожилая баба, трогательно ласкает головку уснувшего на ее руках какого-то маленького ребенка. - Умирал в хате под окном пожилой, осунувшийся мужик. - Стояли мужики и бабы, молился перед большой, какой-то божьей матерью старый, седой старик. Титр: ИВАШКА! - Едва прошептал умирающий и улыбнулся. - Кто-то открыл дверь и вышел из хаты. - Лежит у окна умирающий. - Горячо молится под иконами старый дед. - Вошла в хату с крыльца рыдающая баба, подошла к умирающему с ребенком. - Настойчиво протянул руки к ребенку мужик умирающий, притянул его к себе и положил на себя, крепко обнял маленького и как бы боясь не опоздать всего выговорить, волнуясь, с широко раскрытыми, уставившимися в потолок глазами, зашептал, заговорил как бы одному только маленькому, одному ему. Титр: РОДНОЙ МОЙ, КРОВНЫЙ МОЙ МАЛЕНЬКИЙ БЕГАЙ ПО ПОЛЮ, ПО ЛЕСУ, БЕГАЙ, ИВАШКА. - Молится, горячо молится вместе со всеми мужиками и бабами перед иконами старый, седой как лунь, дед. - Говорит, что-то говорит своему маленькому, дорогому ребенку умирающий, ласкает его, держит, обнял крепко, его обнял, говорит. Титр: БЕГАЙ, ЧТО ДУХУ ХВАТИТ, БЕГАЙ, ПОКА НЕ ВЫРОС, ИВАШКА.
- Стараются влить воду, разжимают рот бьющейся в истерике обезумевшей, теряющей сознание жены умирающего в хате. - А в хате все говорит, уже слабо говорит у окна умирающий, крепко сжимает своего маленького и как бы на ухо ему говорит. Титр: Я НАРОШНО НЕ РАССКАЖУ ТЕБЕ, ЧТО ЕСТЬ ТАКОЕ ЖИЗНЬ, ИВАШКА. - Застыл, стоит, уже не молится старый дед, а как-то страшно смотрит на большую перед собой икону какой-то божьей матери. - А умирающий уже еле говорит, уже как плеть упала рука, закрыты глаза, а он все говорит маленькому, еле говорит, говорит ему одному. Титр: ОЙ, СТРАШНО, МАЛЕНЬКИЙ. - Стоит, все так же стоит, не молится старый дед, стоит, не молится какой-то божьей матери, а медленно, как-то тихо подошел… пощупал ее и отошел. - Лежит на груди у умирающего маленький, ничего не понимающий, с растопыренными руками, маленький Ивашка. - Гаснут глаза, опускаются веки и вдруг как-то испуганно открыл глаза, зашептал умирающий. Титр: Я НЕПРАВДУ СКАЗАЛ ТЕБЕ, НЕ БОЙСЯ, ИВАШКА. - С каким-то необычайным усилием поднял опущенные как плети руки, схватил ребенка умирающий, крепко прижал, заговорил, захрипел, зашептал, зашевелил губами. Титр: ХОРОШО НА РОДИНЕ. - и помер. - Слезы, как град, покатились по щекам, усам, по седой бороде не шелохнувшегося старого, седого деда перед иконой. - Поднял дрожащую руку старик, широко, широко перекрестился, что-то прошептал – неуклюже грозит пальцем какой-то богоматери, говорит. Титр: РУССКОГО МУЖИКА УВАЖАТЬ НАДО! - И, безнадежно плачущий, старый махнул на икону рукой и отвернулся. - Как-то безразлично смотрит на пьяного (у) телеги - Какой-то смешной, тоже пьяный, взъерошенный мужичок у окна своей хаты. - Лежит в грязи у телеги пьяный мужик… - Смотрит из окна своей хаты забавный мужичонко, как-то потянулся на подоконнике и с безразличным видом проговорил. Титр: УПАЛ ВЕДЬ ЧУДАК, - В ГРЯЗЬ ПРЯМО…
- Стоит, застыла в грязи впряженная в телегу лошаденка. - Раскорячившись, стараясь не потерять равновесие, пробирается к лошади весь в грязи пьяный мужик из телеги. - Все смотрит из окна своей хаты забавный мужичонко, как-то опять потянулся, как-то опять перевалился на подоконнике, удивленно пожал плечами, крепко закрыл глаза, говорит, продолжает. Титр: А МОГ БЫ И НЕ УПАСТЬ - И видно: … телега в грязи, а пьяный мужик, выпрягнув лошадь, как-то взобравшись на нее, уже вдалеке за телегой пробирается верхом по дороге деревни. - А из окна все смотрит взъерошенный мужичонко, говорит вразумительно неизвестно кому, разговаривает… Титр: ТУТ, НАПРИМЕР, ТО, ЧТО ОН ПЬЯНЫЙ, СОВСЕМ НЕ ПРИ ЧЕМ… - Совсем вдали от телеги виднеется пробирающийся в грязи по дороге деревни пьяный мужик на лошади. - А из окна все смотрит взъерошенный мужичонко и говорит вразумительно, говорит, как-то прищурив один глаз… разговаривает. Титр: Я ЛИЧНО БЫ САМ ВЫПИЛ. СЫН С ФРОНТА ПИСЬМО ПРИСЛАЛ… ПИШЕТ Титр: СТРАШНОЕ ДЕЛО, ДО ЧЕГО РАЗНЫМИ МАНЕРАМИ БЬЮТ НАШИХ. СЛАВА БОГУ, ВСЕ ОТСТУПАЕМ, К ПАСХЕ, НАВЕРНОЕ, БУДЕМ ОКОЛО ДОМУ. - Торчит около окна в хате встрепанный, пьяный мужичонко, он уже не смотрит на улицу и кому-то уже в хате говорит о письме. - Что-то сказала на деревне баба одной бабе, ахнула и широким крестом перекрестилась, кого-то помянув. - Уже выходит тот же пьяный мужичонко с попом из хаты, что-то размахивает руками, рассуждает, крепко ругается на попа пьяный мужичок. - Что-то сказал на деревне мужик мужику другому – перекрестился мужик. - Застыл вдали, в грязи, на улице, что-то кричит пьяный мужичок из хаты. - Идет по улице поп, не оглядывается. - Звонит, гудит колокол деревенской церкви. - Идет поп по улице. - Звонит, гудит колокол деревенской церкви. - Где-то вдали с поднятой рукой, застыв в грязи, стоит пьяный мужичок, уходящему попу кричит… Титр: ПИТЬ, ГОВОРИШЬ, ИЛИ НЕ ПИТЬ С ГОРЯ С ЭТОГО. А МОЖЕТ БЫТЬ, ВЫПЬЕМ?!
- Идет поп, идет, не оглядывается. - Гудят колокола, большие колокола. - Идет поп. - Гудят колокола. - Уже совсем далеко виднеется на дороге мужик пьяный, в грязи, размахивает руками, кричит в каком-то отчаянии… Титр: ВСЕ ПЬЮТ! - Гудят колокола, много колоколов, переливаются – гудят. - Еле виден вдали поп, бежит, не оглядывается. - Гудят колокола. - Кричит мужик. Титр: ВСЯ РОССИЯ В ДЫМ ПЬЯНАЯ - Маленькие, большие, еще больше, гигантские – гудят, страшно гудят, переливаются. - Трезвонят колокола. [- Гудят, переливаются колокола каких-то колоколен
уже виднеющегося гиганта-города (аппарат идет
ниже), появляется крыша, карниз (аппарат все ниже), идут стены, фрески
(аппарат все ниже).] Титр: ПЕРВЫЙ ПЬЯНИЦА – ЦАРЬ! [- Застыл на площади знаменитой русской столицы гигант-собор какой-то божьей матери и вдруг, как бы из-под земли, рванул, все застилая и закрывая собор, невероятный (двойная экспозиция) столб огня, земли, дыма разворачиваемого, подорванного минного поля, на передовой линии фронтового огня.] - Ползет дым. - Траншеи, дым, лица, а на лицах слезы, а рядом плакат БОЖИЕЙ МИЛОСТЬЮ МЫ НИКОЛАЙ ВТОРОЙ САМОДЕРЖЕЦ РОССИЙСКИЙ ЦАРЬ ПОЛЬСКИЙ, ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ФИНЛЯНДСКИЙ и пр., пр. ПРИНИМАЕМ НА СЕБЯ ЛИЧНО ГЛАВНОКОМАНДОВАНИЕ РУССКОЙ ДЕЙСТВУЮЩЕЙ АРМИЕЙ… С НАМИ БОГ! - Рванулись куда-то в сторону, в дыму лица, слезы… - Куда-то двинулись…
- И видно, как пошли издали на аппарат… по трупам, по полю колонной, плотной колонной и слева направо почти что по порядку, разваливаемые, так это страшно, от начала до конца пулеметным огнем подчистую… Титр: МАЛО… - Ревут пулеметы в траншеях линии германского огня… - Ползут цепи… - Рвутся перед наступающими цепями снаряды… Титр: ОЧЕНЬ… - Идут… падают… встают… опять двигаются цепи… - Ревут, развернутые на позициях, орудия… - Как бешеные, работают пулеметы… Титр: ПУШЕЧНОГО… - Идут… падают… встают… опять двигаются густые цепи… - Как бешеные, работают пулеметы… - Опять цепи. Идут… падают… встают… двигаются… Титр: МЯСА… - Не могут идти люди. Вплотную расстреливаемые из пулеметов, как снопы, падают люди… - Бьют из развернутых на позициях орудий… - Поползли, переваливаясь, по неровному профилю пути уродливые танки… Титр: ОЧЕНЬ… - Люди не идут. Люди падают… пытаются подняться… опять падают… - Работают, как бешеные пулеметы… - С поднятыми руками люди. Сдаются люди… падают, как снопы… Титр: МАЛО… - Работают, как бешеные пулеметы… - Грохочут, развернутые на позициях, орудия… - Из всех башенных орудий и бортовых пулеметов громят бронепоезда… Титр: ОЧЕНЬ… - Где-то траншеи. И в траншеях перекосившиеся от ужаса лица людей… - Пополз газ… - В траншеях лица. А на лицах слезы… - А на слезы… газовую маску… Титр: ХОРОШО НА РОДИНЕ! - И в страшных масках лежал на насыпях, и где-то полз и застывал навеки задыхающийся народ. Конец второй части ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ Из затемнения появляется, застывает – с правой стороны кадра титр: ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР ВЫСОЧАЙШЕ ПОВЕЛЕЛ ГЕНЕРАЛ-АДЪЮТАНТА КУРОПАТКИНА – БЫВШ(ЕГО) ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО РУССКОЙ АРМИЕЙ В ВОЙНЕ ПРОТИВ ЯПОНИИ – НАЗНАЧИТЬ ГЕНЕРАЛ-ГУБЕРНАТОРОМ ПОДДАННОГО ТУРКЕСТАНА - Так же по какому-то безграничному простору… - К виднеющимся подернутым поволокой… далеких гор… - По побережью, вдоль мутных, быстрых, несущихся вод… - По разбросанным, переливающих на солнце кишлаков в пустыне… (?) - По пескам, только желтым пескам. Кругом песок, солнце, солнце, песок… - Шли покачивающие(ся) караваны… Титр: ВАССАЛ - Где-то виднелись в песках застывшие, одинокие кишлаки, как оазисы… - Где-то кричал с минарета муэдзин… - Где-то стоял на плоской крыше застывший, сгорбившийся старый туземец, уставившийся в даль… Титр: ВОТ ТУДА – В ИНДИЮ… - Стоял сгорбившийся старик и смотрел в золотистую даль, в которой куда-то (к) далеким, виднеющимся снежным, переливающим на солнце горным перевалам, - уходили караваны… - Играл на зурне, пел, припевал какой-то красивый, мудрый, (…) среди застывших туземцев, усевшихся на расположенных подмостках чайханы – перед большой, несущейся, мутной рекой… Титр: НА ДРУГОМ БЕРЕГУ АМУ-ДАРЬИ – АФГАНИСТАН… - Где-то лежали усталые, разгружаемые верблюды у широкой мутной реки, через которую видно, как переправлялись, уходили с товарами к виднеющемуся берегу – Афганистана… - А в чайхане над рекой пел, играл на зурне старый, красивый седой туземец… - Переходила медленно из рук в руки по кругу пиала с чаем. В кистях лежал виноград… Титр: В ДВА ПЕРЕХОДА – К ПЕРСИИ… - А в чайхане над рекой все пел, играл на зурне старый, седой туземец… - Проходили через толпу, шумную толпу базара, выходили из кишлака в раскаленный песок верблюды в большом караване… Титр: НАЛЕВО – ПУТЬ В РУССКУЮ НАЦИОНАЛЬНУЮ КАТОРГУ… В СИБИРЬ! - В песках, вдали – расходились в разные стороны два каравана… Титр: НАПРАВО – ЧЕРЕЗ ПАМИР… НА РОДИНУ ЖЕЛТОЙ И ГОЛУБОЙ РЕКИ – В КИТАЙ! - Уже дальше от аппарата видно, как расходились в разные стороны два больших каравана. Один уходил направо, к снежным горам. Другой, далекий, покачиваясь, скрывался за горизонтом… - Уже совсем далеко виднелись расходившиеся караваны… - Медленно исчезал… совсем исчез… не видно… ушел в горизонт, скрылся далекий второй караван… ушел, оставив в поле зрения аппарата… скрывающийся в затемнение, виднеющийся другой, растянувшийся караван, направляющийся к границе Китая. Титр: СТАРЫЙ СЕДОЙ ТУЗЕМЕЦ С РЕКИ ЧУ… ПЕЛ НАМ ТАКУЮ ПЕСНЮ… - Дом в степи у дороги. Что-то прокричал вслед отъезжающему на лошади киргизу с крыльца дома пристав… - Едет, трусит на лошаденке киргиз к виднеющимся вдали снежным перевалам… - Уже совсем вдали от аппарата виднеется на лошаденке всадник… Титр: ЕЗДИЛ КИРГИЗ… ТРИСТА ВЕРСТ… - Другой ландшафт. Другая картина. И где-то вдали – пробирающийся тот же всадник… - Где-то у подножья больших снежных гор едет на лошаденке всадник…
Титр: ЕДЕТ КИРГИЗ ДЕНЬ, ЕДЕТ НОЧЬ, ДЕНЬ… И ЕЩЕ… - Опять другой ландшафт… Опять другие картины и где-то вдали – пробирающийся тот же всадник… - Уже виднеется на горной тропе всадник… - С какой-то потрясающей высоты… сорвалась, понеслась вниз, в пропасть, глыба оторванной скалы… Титр: ЧЕРЕЗ ДАЛЕКИЕ СНЕЖНЫЕ ГОРНЫЕ ПЕРЕВАЛЫ… В БОЛЬШОЙ ГОРОД… - Где-то соскочил с лошади всадник… испуганно сжался… - Пронеслась, ударилась о тропинку глыба, сорвалась невдалеке от застывшего всадника – увлекая все попадающее ей на пути – пронеслась… в пропасть… Титр: ВОТ В ЭТОТ ГОРОД… Титр: ПРИСТАВУ ЗА КОРОБКОЙ САРДИНОК! - Вглядывается всадник далеко вниз… в желтые, наползающие со всех сторон пески – на виднеющийся большой город, опоясанный дымкой тумана… - Ближе виднеется зеленеющий, как оазис, в желтых, наползающих песках, город… - Город, как на ладони. Крыши города, одни только крыши… - И на перекрестке улиц застыл, как монумент, городовой. - Где-то встают седые старики в чалмах – сторонятся, уступают место, чтобы дать пройти гимназистам… - А на перекрестке улиц тот же городовой. И около городового группа европейцев-туристов – с выправкой хороших колонизаторов – снисходительно смотрят на окружающее. Кто-то о чем-то переговаривает с городовым. - Тоскливо кричит с минарета другой мечети муэдзин старый… - Тихо идут старики к мечети… - Улица… А на улицах ползут арбы. А на улицах другие европейцы с биноклями на шеях ходят, разговаривают, как хозяева в своей стране. - И где-то другая группа. И люди застыли, и люди смотрят, и какая-то женщина восторженно говорит… Титр: ЭТИ НЕПОНЯТНЫЕ ФОРМЫ. ЭТО НЕОБЪЯСНИМОЕ, ВОЛНУЮЩЕЕ СОЧЕТАНИЕ ЦВЕТОВ В ЭТОЙ СТРАННОЙ СТРАНЕ… КАК ВСЕ ЭТО ПРЕКРАСНО! - И фиксирует аппарат изумительный вид… - И видят зрители замечательную картину Востока… - И лучшее в аппарате сменяется прекрасным… - А в прекрасном, около волнующей плакучей ивы застыла трогательная девушка в белом и около нее какой-то маленький, весь взъерошенный, толстенький ее отец-генерал и здоровенный, как бык, армейский подпоручик…
- И девушка восторженно говорит… Титр: КАК ОН КРАСИВ… ВОСТОК - И фиксирует аппарат изумительный вид… - И лучшее в аппарате сменяется прекрасным… - А в прекрасном, около той же волнующей плакучей ивы застыла трогательная девушка в белом, отвернулась от отца-генерала и здоровенного верзилы-подпоручика, - смотрит, восхищенная, вдаль и не слышит, как повернулся солдафон-подпоручик и по своему, высказался… Титр: ВОСТОК – ПОДХОДЯЩИЙ! - И где-то в старом городе, в чайхане пел и играл на зурне седой красивый старик. И горько плакал… - И сидели с поникшими головами вокруг застывшие туземцы. И не ходила по рукам пиала… - Пел, играл на зурне, горько плакал старик… - И около чайханы стояла собравшаяся хмурая толпа и слушала, о чем пел свою песню старый… Титр: КТО-ТО ТЯЖЕЛО ВЗДОХНУЛ… - Ехали на арбах, ехали на лошадях, ишаках – по улицам старого города туземцы… Титр: КТО-ТО ГОРЬКО, ТЯЖЕЛО ЗАПЛАКАЛ… - А в старом городе дом… - А во дворе дома… сад… - И в этом саду, на берегу бассейна сидели и горько плакали женщины… - На террасе своего полуразрушенного дома, на циновках умирал пожилой туземец… - Стоял в головах у умирающего застывший, как неживой, седой, белый старец… Титр: АЧИЛЬ! - Позвал кого-то, прошептал умирающий. Покатилась по лицу неожиданная слеза… - Услышала, встала одна женщина на берегу бассейна. Куда-то пошла… - Лежит, тяжело дышит умирающий… - Подошла к умирающему женщина, прижимает к себе маленького хорошенького мальчугана в тюбетейке… - Открыл глаза, настойчиво протянул руки к ребенку умирающий. Притянул его к себе, положил на свою большую грудь маленького крошку, крепко обнял его и так же, как тот умирающий мужик в далекой России, боясь опоздать всего не высказать, волнуясь, с широко раскрытыми глазами заговорил об одном и том же, как бы одному маленькому, одному ему…
Титр: РОДНОЙ МОЙ, КРОВНЫЙ МОЙ… МАЛЕНЬКИЙ… - Стоит, застыл в головах у умирающего старик, стоит не шевелится, покатилась по окаменелому лицу слеза… - Говорит, что-то говорит своему маленькому ребенку умирающий, ласкает его, держит, обхватил крепко руками, плачет и говорит… Титр: БЕГАЙ ПО ПОЛЮ, БЕГАЙ, ЧТО ДУХУ ХВАТИТ, БЕГАЙ, ПОКА НЕ ВЫРОС, МАЛЕНЬКИЙ… - Стоят, как неживые, подавленные горем женщины… - А умирающему тяжело. Слабеют силы. И с закрытыми глазами, он говорит маленькому, говорит на ухо, шепчет ему одному… Титр: ОЙ, СТРАШНО ЖИТЬ… МАЛЕНЬКИЙ… - Улица… - А на улицу с чайханы вышел знакомый старик, шел посреди пыльной улицы, пел, играл на зурне и горько плакал старик. А за стариком шла толпа… - И остановилась, что-то увидела толпа… - Где-то раздался около вывешенного свежего плаката – душу раздирающий крик какого-то человека… - А на стене плакат. А на плакате написано: ПРИКАЗ ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР ПОВЕЛЕЛ… ПРИВЛЕЧЬ МУЖСКОЕ ИНОРОДЧЕСКОЕ НАСЕЛЕНИЕ ИМПЕРИИ ДЛЯ РАБОТЫ ПО УСТРОЙСТВУ ОБОРОНИТЕЛЬНЫХ СООРУЖЕНИЙ В РАЙОНЕ ДЕЙСТВУЮЩЕЙ АРМИИ – ЛИЦ МУЖСКОГО ПОЛА ОТ 19 ДО 43 ЛЕТ. ВСЕ ФРОНТУ! - И какой-то опять душу раздирающий крик человека. - Как шло, так и застыло (фотографически) все на улицах города… - Как шла, так и застыла толпа. - Как волновался, так и застыл базар… - Как плакали во дворе, так и застыли женщины… - Как лежал, так и умер туземец. И уставившимися мертвыми в потолок глазами как бы говорил… Титр: ТЫ НЕ БОЙСЯ. Я НАРОШНО СКАЗАЛ ТЕБЕ, МАЛЕНЬКИЙ. ТЫ ТОЛЬКО МОЛЧИ, КОГДА ВЫРАСТЕШЬ… Титр: НАМ НАДО МОЛЧАТЬ!
- Лежит, не шелохнется на груди покойника маленький… - Не шелохнется все. - Ни одного движения. - Ни одного звука. - Не шелохнется в головах у мертвого старик дряхлый… - Лежит на кошме мертвый. Опускаются веки на глаза… Титр: ХОРОШО НА РОДИНЕ! - Все мертво… - Как застыли, так и стоят в красочном расположении улицы города с неживыми, фотографическими людьми… - Застыли так же, как застыл базар… - Так же, как на фотографической карточке, снята улица восточного города и на ней виднеется громадная толпа… Титр: ЭТИ НЕПОНЯТНЫЕ ФОРМЫ. ЭТО НЕОБЪЯСНИМОЕ, ВОЛНУЮЩЕЕ СОЧЕТАНИЕ ЦВЕТОВ В ЭТОЙ СТРАНЕ… КАК ВСЕ ЭТО ПРЕКРАСНО! - И вдруг эта толпа ожила… - И люди пошли… - Маленькие, большие, молодые, старые… - И шел впереди толпы знакомый старик с чайханы… Шел посреди пыльной улицы, пел, играл на зурне и горько плакал старик… - С песней, торжественной песней шли по улице люди, шли со слезами на глазах и пели: Титр: ШАД БОЯТ ЗИИСТАН… НА ШАТ БОЯТ ЗИИСТАН… - А где-то перед аппаратом – ряды войск и поднимались ощетинившиеся штыки. - А толпа шла и толпа пела… Титр: ВЕСЕЛО ЖИВЕТСЯ, НАДО ЖИТЬ! - Поднимались ощетинившиеся штыки… - А толпа шла. А в толпе появился какой-то сморщенный, маленький русский человечек (и) кричал… Титр: НЕ ХОДИТЕ! - Стояли ощетинившиеся штыками ряды… - Двигалась, пела толпа… И человечек в слезах кричал… Титр: ВЫ НЕ ЗНАЕТЕ ИХ!
- Застыли, ощетинившиеся штыками, ряды… - Шла, пела толпа… - А маленький русский бегал в толпе, хватал, останавливал людей, весь в слезах, кричал… Титр: Я РУССКИЙ, Я ЗНАЮ, ЭТО МОЕ СОКРОВИЩЕ! - Ждали, ощетинившиеся штыками, ряды… - Шла, плотно прижавшись друг к другу, пела толпа… - А русский кричал… Титр: ЭТО НЕ ТАК ДЕЛАЕТСЯ! ВАС МАЛО, ВЫ НИКОГО НЕ УДИВИТЕ! Я РАССКАЖУ ВАМ… - И где-то… - Рванул залп… - Дым… - Залп… - Дым… Падают… встают… бегут… опять падают люди… - И еще залп… - Дым… падают… встают… бегут… опять падают люди… - А в дыму идет, шатается, весь в крови, маленький русский и болезненно улыбается, разводит руками, говорит, спрашивает… Титр: ТЕПЕРЬ ПОНЯТНО, КАК ЭТО ПРОСТО ДЕЛАЕТСЯ? О ЧЕМ ЖЕ Я ХОТЕЛ РАССКАЗАТЬ? - Идет, говорит, и как будто думает, весь в крови, маленький русский… - Ползет по трупам, по улице дым… - А маленький русский идет, шатается, обводит блуждающим, потухающим взглядом улицу, вспомнил, как-то больно улыбается, разводит руками, говорит… Титр: ЭТО ДАЖЕ НЕ ЭФФЕКТНО! ВОТ У МЕНЯ НА РОДИНЕ, В РОССИИ… - Грохнулся на землю… - И ползет по трупам, по улице дым… - Ползет вдоль улицы, над убитыми дым… - И опять залп… - И на улице скорченный труп маленького русского человека… Титр: ЭТО ЖЕ НЕ ЭФФЕКТНО! ВОТ У МЕНЯ НА РОДИНЕ, В РОССИИ… - Лежит на земле труп. Конец третьей части.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Титр: ЭСКИЗЫ К ПАМЯТНИКУ - Страшный простор. А перед аппаратом – три, сбившиеся в кучу, всадника-туземца в песках, застывших, одиноких, обвеваемых ветром с виднеющегося могучего Тянь-Шаня, в горах которого вверх… в небо пополз тревожный – дыма черного до самого неба столб. - Тот же простор. А перед аппаратом теперь уже два, сбившиеся в кучу, всадника в песках и рядом с ними лошадь без всадника, тело которого почему-то лежит, распластавшись, на земле. У ног своего коня и широко открытыми стеклянными глазами смотрит на своих двух живых товарищей, не обращающих внимания на него, мертвого, как будто бы ожидающих своей, такой же участи, им непонятной… застывших и всматривающихся полными ужаса глазами прямо перед собой. - А в горах вырвался и пополз вверх до самого неба черного дыма столб. Титр: ВОССТАНИЕ - Тот же простор. А перед аппаратом – все те же три лошади и только уже теперь один остался – в седле какой-то застывший, с закрытыми глазами, покачивающийся всадник и около ног коней распластанные два трупа. - И последний всадник слез с лошади. Всадник на земле и, горько, горько рыдая, весь в слезах, подошел к телу одного своего товарища, поднял его, пошел и стал взваливать в седло коня. Титр: ПОТОМУ ЧТО НАМ ПРОСТО МОЖНО БЫЛО БЫ И НЕ ЖИТЬ… И НЕ ПЛАТИТЬ ДАНЬ СВОЕЙ КРОВЬЮ… ТАК НАМ КАЖЕТСЯ. - Взвалил в седло тело своего товарища рыдающий всадник… пошел, поднял, обнял другого товарища, так же положил его в седло своего коня. Момент. Не удержался, неожиданно зашатался сам и непонятно почему так же рухнул на землю. - Две лошади с опущенными, волочащимися по земле поводьями, с трупами в седлах – медленно уходили одна за одной в разные стороны от аппарата – оставляя распластанное на земле одинокое мертвое тело всадника и его обнюхивающего осиротелого коня. - И еще в другом месте – пошел в небо… черного дыма столб. - И видно, что теперь уже тремя тревожными столбами черного, до самого неба дыма – оскаливается Тянь-Шань. Титр: НЕ ГОВОРИТЕ О МАНЧЖУРИИ - Город. Угол серого дома. А на стене плакат:
К НАСЕЛЕНИЮ ТУРКЕСТАНА! ПОВТОРЯЮ: ЕГО ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР ПОВЕЛЕЛ: ИНОРОДЧЕСКОЕ НАСЕЛЕНИЕ ТУРКЕСТАНА ОТ 19 ДО 43-х ЛЕТ - ПРИЗВАТЬ НА РАБОТЫ В РАЙОН БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ РУССКОЙ АРМИИ. - НО ДО МЕНЯ ДОШЛИ СЛУХИ О НЕПОДЧИНЕНИИ И ДАЖЕ, ЯКОБЫ, О КАКИХ-ТО, ИМЕВШИХ МЕСТО, ВОЛНЕНИЯХ. МОЛЧУ, ПОТОМУ ЧТО НЕ ВЕРЮ! НЕ ХОЧУ ВЕРИТЬ! КУРОПАТКИН - Улица. А по длинной улице понес пыль столбом ветер – заволакивая расставленные во всю длину улицы винтовки в козлах и около них войска. - А в закрытых окнах домов уткнулись (в) улицу беспокойные лица обывателей. - А на улицах, внизу, винтовки в козлах и в пыли войска. - Беспокойные лица обывателей приплюснулись к стеклам, уставились, озираются в улицу. - А на улицах пыль, войска и посреди дороги винтовки в козлах. - И магазины закрыты. - И кое-где пробежит человек… - И только на каком-то углу толпа, и какой-то прилизанный человечек шепотом говорит… Титр: ГОВОРЯТ, В ГОРАХ ПОЯВИЛИСЬ ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЕ ГРОМАДНЫЕ СТОЛБЫ ДЫМА… - Стены домов. И в окнах лица насторожившихся обывателей беспокойно всматриваются в улицу. - Вокзал. А на стене вокзала плакат-объявление. «ВПРЕДЬ ДО ОСОБОГО РАСПОРЯЖЕНИЯ – ИНОРОДЧЕСКОМУ НАСЕЛЕНИЮ БИЛЕТЫ НА ПРАВО ПРОЕЗДА ПО ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГЕ НЕ ВЫДАЮТСЯ». - И перед вокзалом войска и винтовки в козлах. - И на каком-то углу улицы тоже толпа, и какое-то сморщенное существо говорит… Титр: ГОВОРЯТ, ЧТО КИРГИЗЫ БРОСАЮТ КОЧЕВЬЯ И УХОДЯТ В ГОРЫ… - Приплюснутые к стеклам испуганные лица обывателей в окнах, не отрываясь, наблюдают за улицей… - Где-то выскочит из ворот испуганный человечек, к чему-то прислушается… и опять в ворота.
- А за закрытыми воротами, во дворе дома, тоже толпа и какой-то человек настороженно говорит… Титр: ГОВОРЯТ, ЧТО В СТАРОМ ГОРОДЕ СТРАШНО… ПОСЛЕ РАССТРЕЛА ТОЛПЫ НИ ДУШИ НА УЛИЦАХ! - А перед входом в старый город тоже войска и винтовки в козлах… - И на улицах старого города – страшная тишина… - И на стенах обрывки приказа… - Пустые улицы… - И пустой закрытый базар… - Все законопачено, все закрыто, как будто в мертвом городе… - И только в щели ворот, со своих дворов – смотрят, следят за улицей взволнованные туземцы… - А во дворе сидят и слушают туземцы, о чем говорит со слезами на глазах раненый туземец… Титр: ПОТОМУ ЧТО НАМ ПРОСТО МОЖНО БЫЛО БЫ НЕ ЖИТЬ… - И страшно на пустых улицах мертвого города… - И где-то в другом месте, в щели других ворот – следят за улицей туземцы. - А во дворе других домов так же толпятся, сбившиеся в кучи, застывшие, как мертвецы, женщины, старики и дети, и слушают, как кто-то говорит. Титр: И НЕ ПЛАТИТЬ ДАНЬ СВОЕЙ КРОВЬЮ… - И в щели других заваленных, забаррикадированных со стороны двора ворот – уставились поблескивающие глаза, наблюдающие за улицей… - А на улицах ни души. - И только у себя, за глинистыми стенами, сбились в кучу женщины, старики и дети и какой-то плачущий старик с закрытыми глазами, покачиваясь прямо в аппарат, говорит. Титр: ТАК НАМ КАЖЕТСЯ. - И в городе страшно. И на улицах ни души… - И аппарат неожиданно медленно тронулся и пополз по пустынной улице… - Ползет по другой… - По третьей… - И неожиданно застыл, как вкопанный… Титр: КРИК! - Медленно пополз, свернул за угол аппарат и остановился. - Пыльная улица. А посреди улицы, невдалеке от аппарата застыл в пыли, в парандже, с поднятой рукой, маленький, сгорбившийся человечек, который кричал:
Титр: Я ИЩУ СВОЕГО МУЖА! - Стояла, кричала женщина… Пошатываясь, пошла по улице, заглядывая в подворотни. Смотрела в арыке, ползала почему-то по земле и искала долго, упорно, внимательно, потом вдруг встала, застыла посреди улицы, развела как-то удивленно руками и сказала опять… Титр: Я НЕ МОГУ ПОВЕРИТЬ, ЧТОБЫ В МОЕГО ДАВЛЕТА ПОПАЛО СТОЛЬКО ПУЛЬ, ЧТО ОТ НЕГО НИЧЕГО НЕ ОСТАЛОСЬ! - И опять пошла, пошатываясь, по улице, скрылась за угол в какой-то переулок, долго не показывалась, показалась опять, посмотрела в другую сторону и застыла. - И видно – на другой улице солдаты, и ружья, и хмурые лица… - А маленький сгорбившийся человечек в парандже, как-то склонив голову на бок, застыл посреди улицы и как будто бы говорил… Титр: Я НЕ СЕРЖУСЬ НА ВАС! МЕНЯ УСПОКОИЛА ВАША РУССКАЯ ЖЕНЩИНА… - Стояла вдали застывшая маленькая женщина в парандже, медленно повернулась, тихо пошла, остановилась, застыла и опять смотрела в сторону аппарата… - И видно – опять солдаты и ружья в козлах в конце улицы… - И где-то остановился наклеивать новый приказ пожилой солдатик, и что-то смотрел и прислушивался в сторону… - Знакомая нам, застывшая в пыли на дороге, сгорбившаяся несчастная куколка в парандже как будто бы опять заговорила… Титр: И ПРАВДУ ЛИ ОНА ГОВОРИЛА, ЧТО ТЕПЕРЬ ОНА СЧАСТЛИВА ТЕМ, ЧТО НЕ ОДНОЙ ЕЙ ТЯЖЕЛО? - И в городе страшно. И на улицах ни души… - И так же стояла вдали, посреди пыльной улицы, маленькая куколка и как будто бы прислушивалась к ответу. - И где-то солдат сказал: Титр: ПРАВДА, ТЕТЯ! Конец четвертой главы. |